Пророк Санбой — о Пражской весне, гонорарах и запахе немытого влагалища
Геннадий Чернецов был популярен в начале девяностых под псевдонимом Санбой. Эксцентричный музыкант приковывал к себе внимание не только российской, но и западной прессы.
Был занесен в Книгу рекордов Гиннесса как человек, проехавший 80 километров на велосипеде, попутно играя на гитаре. Затем последовали и кругосветное путешествие, множество концертов и встреча с президентом Чехии Вацлавом Гавелом, который подарил ему автобус.
Будь Санбой попрактичнее, наверное, мог бы попросить что-то другое. Потом настали забвение и смерти близких людей. Популярность вернулась к Геннадию совсем недавно, но теперь только в интернете. Обратил на музыканта внимание блогер Илья Мэддисон, высмеяв его в своем стриме.
И теперь вместо армии фанатов за ним следит армия хейтеров, которые считают его «поехавшим».
«Шторм» поговорил с музыкантом, и нам он показался скорее не сумасшедшим, а по-детски наивным и сентиментальным человеком с весьма трагической судьбой.
— С какого возраста Вы начали заниматься музыкой?
— С четырех лет. Я вырос с матерью в деревне. У меня там деды были помещиками до революции. И с пеленок мать учила петь. Ставила меня на ноги, качала и пела. В четыре года я первый раз пел в сельском клубе. Вот и начало моей творческой деятельности.
— Когда Вас заметили?
— Я выступал и в фильмах снимался: «Ласточки и воробей» — «Грузия-фильм», 1990 год. Я там пою первую песню свою — «Еду на Черное море».
Мне заплатили серьезные деньги, я летал на самолете в Тбилиси озвучивать фильм. Прямо на киностудии в огромном ангаре. Стоял перед микрофоном с гитарой.
Сразу заплатили 500 рублей. По тем временам это было очень много. И потом еще 2000 заплатили. Через год я передал запись Пугачевой на «Рождественских встречах» в «Олимпийском», и она эту кассету взяла. И вот через пять лет запел ее голосом писклявым Пресняков-младший. Ее зять. Поэтому я им нервы потом потрепал.
— А в суд не хотели подать?
— Я подавал тогда в суд на Пугачеву. И получилось как-то так, что суд замяли. Ну а чего еще ожидать можно?! Это же Пугачева.
— А как родилась идея ехать на велосипеде и играть на гитаре?
— Это была идея Дмитрия Диброва. Он подошел в своей джинсовке и спрашивает: «Что стоишь б…, возле 17-го подъезда «Останкино»? Вот мы тут новую передачу сделали. Слабо тебе проехать от города до города, не держась за руль велосипеда? С гитарой. И петь». Ну я и начал тренироваться у себя в Ярцеве. Все о… (удивлялись), глядя на меня. Вот когда вышло все 16 декабря 1991 года — это восторг был.
— А потом Вы до Чехии еще доехали?
— Я приехал в Прагу на велосипеде в 1992 году. Из багажа было только корыто с вещами. Там на MTV выступил. Американцы снимали — не верили своим глазам. Ну, я и спел им песню.
Там на площади себя сжег в 1968 году студент Ян Палах, который протестовал против ввода советских танков. Понятное дело, там проклинали русских.
И тут я, русский, со своим велосипедом и корытом. Там все чехи е… (очень удивились). Все плакали и молились. Свечи везде стояли. Хотели весь негатив на мне сорвать, а получилось наоборот! Ну я им и сыграл, разумеется.
— Расскажите про встречу с Вацлавом Гавелом.
— Прибегает ко мне Ян Паркман, журналист «Свободного слова», очкарик такой, и говорит: «Смотри, Санбой, сегодня Чехия со Словакией разделяются. Бери гитару вечером и приходи на Вацлавскую площадь в клуб «Рококо». Вот там и случилось это историческое разделение. Они ждали Булата Окуджаву. Но он уже был немощный — не приехал.
И я там, значит, стою с гитарой, в свитере с ромбиками, который нашел на негритянской дискотеке. Гавел тихим хриплым голосом произносит историческую речь. Ну а потом вспышки фотокамер. Паркман подвел меня уже к президенту и представляет: «Русский доехал к нам на велосипеде». Гавел обомлел.
Потом мы и сфотографировались возле музыкального центра Sony. И президент спрашивает у меня: «Что вы хотите?» Я долго думал и в итоге попросил автобус для своих музыкантов.
— Расскажите, как пришла идея кругосветного путешествия?
— У меня в Минске была первая любовь, Светлана Страшнова, учительница. Жила на улице Рокоссовского. Потом навели на меня порчу — так называемую любжу, я места себе не мог найти. И тут мне пришло приглашение на велогонки.
Дело в том, что я смоленский журнал «Турист» смотрел в областной библиотеке и разослал везде свои письма за рубеж — чтобы меня пригласили.
Это 1991 год, когда мне было невыносимо больно от этой любжи. Ну, белорусы — коварные люди: бабы привораживают мужиков, подливая свою кровь в напитки.
— Наводят порчу?
— Ага. Мать меня по бабкам водила, по всем экстрасенсам — ничто не помогало. Каждый день перед носом воняло женским влагалищем. И запах такой тухлый, как если животные не моются. От этого было никуда не деться, явно черная магия.
Поэтому, чтобы встряхнуться, я первым делом поехал на велосипеде в санаторий в Кобулети. А потом еще и кругосветка была.
— Сколько длилось путешествие и по каким странам удалось проехать?
— Я погнал в Чехию, затем — Франция, Италия и туда, вниз… Северная Африка и потом уже — перелет в США. Про нас даже фильм снимали!
— После кругосветного путешествия Ваша известность возросла? Стали поступать предложения о концертах?
— Конечно! Я выступал везде. И на фестивалях. С Оззи Осборном выступал.
— А почему прервалась Ваша карьера музыканта?
— После первой порчи была еще и вторая порча. Огромная слава — тяжелое бремя. Надо каждый день мыться — смывать весь негатив. На тебя же смотрит куча народа — это огромное влияние оказывает на твое биополе.
Я мог долго лежать, не вставая с кровати. А мать говорит: «Ты хотел славы мировой, вот ты и получил ее!» Поэтому я находился дома, приходил в себя.
— И все же я не понимаю. Должно же быть какое-то логическое объяснение, кроме порчи?
— А ты попробуй проехать на велосипеде с мое! Хотя бы одну страну! Францию пересеки. Потом будешь приходить в себя черт знает сколько времени.
— И сколько Вы приходили в себя?
— Да д…. (очень много) времени я приходил в себя! Статью еще про меня в ярцевской газете написали, что я стоял на балконе и дрочил х… на мента. Со второго этажа. И кончил ему прямо на китель. И он якобы говорит: «Служу России!».
А время было голодное: они небылицы специально писали, чтобы тираж распродать. Потом эти оборотни еще и автобус угнали. Мать побежала за автобусом и утонула в луже. Это и была первая трагедия. Потом я нашел жену, с которой живу до сих пор. 17 лет уже. Валентиной зовут.
— А Ваша нынешняя популярность в интернете связана с Мэддисоном?
— Нет. Конечно, это все из-за песни «Остров». Предчувствие смерти отца… У меня тогда сердце разрывалось. Тогда ее и написал. За три недели было 450 тысяч просмотров на YouTube.
А Мэддиcону я написал четыре песни. Думал, он хороший человек. А он меня после этого обсирать стал, подонок этот! Представил меня наркоманом, а я наркоманов ненавижу. Этих вампиров…
А потом Мэддисон узнал, что менты-оборотни взяли меня и увезли в психушку — и там убивали: по 19 уколов в день делали. И все, чтобы никто не узнал, что эти гады у меня автобус украли. Но я потом убежал и пять лет дома скрывался. Вот так. А ты как думал?!
— А сейчас Вы выступаете с концертами?
— Ну вот в Ярцеве на Дне города спел. В Москве иногда играю в клубах. Видишь ли, эти оборотни меня физически не убили, а сделали по-другому. Сделали так, что у меня пенсия — семь тысяч, и никуда невозможно устроиться. И только от жены Валентины завишу.
Недавно вот в клубе «Дичь» выступал. Я ведь ценник не заламываю. Если всей этой голубой эстраде показать мои гонорары, показать, что мне дают 20 000 за концерт, они е… (удивятся).
Скажут: «Санбой, ты вообще за копейки выступаешь! Над тобой насмеялись». Продюсера мне надо пробивного, чтоб концерты мне делал.
А еще мне недавно этот дурак Лепс написал, что купит «Остров» за 10 тысяч рублей. Он совсем сумасшедший, что ли?